А вообще речь шла о том, чтобы ЕС шире открыл двери. Продать наше молоко в Европу труднее, чем в Россию с ее великим и ужасным Россельхознадзором…
С еврокомиссаром Йоханнесом Ханом белорусский официальный лидер разговаривал доброжелательно, однако напористо. Если в былые времена Брюссель пытался нажимать на «последнюю диктатуру Европы», то сегодня все наоборот — Александр Лукашенко выкатил Евросоюзу претензии.
Мол, мы в развитии отношений «свой путь готовы пройти» и уже сделали какие-то шаги, а вот ЕС пока открывается нам слабо.
Спокойно, никакой сенсации нет, Беларусь в ЕС не просится, что Лукашенко сегодня и подчеркнул.
Русло разговора было сугубо экономическим. Что тоже показательно. Диалог между Европой и белорусскими властями в последние годы спустился в те приземленные прагматичные сферы, в которых проще найти общий язык. Хотя и тут закавык хватает.
Бюрократы страшнее демократов
«Мы всегда были хорошим транзитным окном для Европейского союза, никогда не запрещали вашему бизнесу движение ваших товаров, рабочей силы, капитала в Беларусь и через Беларусь», — подчеркнул Лукашенко, принимая Хана 21 июня в столичном Дворце Независимости.
А вот ЕС, по мнению белорусского президента, не вполне отвечает взаимностью. Поэтому «мы будем настаивать на том, чтобы Европейский союз точно так же открывался для нас, как мы открыты для вас».
«Это главная проблема и главный вопрос. Потому что торгово-экономические отношения, свобода, за которую Евросоюз радеет (в широком смысле этого слова — свобода для бизнеса, граждан), — это основополагающие принципы, на которых базируется то или иное государство», — аргументировал Лукашенко.
Интересно: либеральный дискурс традиционно делал акцент на закрытости Беларуси, а тут ее лидер настаивает, что Евросоюз должен открыться. В чем фишка?
Беларусь заинтересована больше продавать в Европу, но при этом «не великий секрет, что Евросоюз — это очень протекционистский рынок», заявил в комментарии для Naviny.by Денис Мельянцов, координатор программы «Внешняя политика Беларуси» экспертной инициативы «Минский диалог».
Аналитик отметил, что пробиться на рынок ЕС непросто даже производителям тех стран, которые подписали с Брюсселем соглашения о зоне свободной торговли (ЗСТ): «Есть квотирование для Украины, Молдовы, и по некоторым позициям они выбирают квоты за первые месяцы года».
Для нашей же страны, у которой с ЕС нет ни базового соглашения, ни тем более ЗСТ, все еще сложнее. Ряд таможенных тарифов ЕС «для Беларуси неподъемны», еще одна проблема — фитосанитарные стандарты, пояснил эксперт.
Минск ведет переговоры на эти темы, но «Евросоюз как тяжелая бюрократическая машина реагирует медленно», отмечает собеседник.
Преимущества авторитаризма: можно решить вопрос вмиг
Тут самое время вспомнить популярное среди независимых комментаторов мнение, что проблема не столько в барьерах ЕС, сколько в низкой конкурентоспособности белорусских товаров.
Не все так просто, считает Мельянцов. Есть товарные позиции, по которым Беларусь конкурентоспособна, но, во-первых, высоки требования евростандартов, а во-вторых, есть еще и интересы отдельных стран ЕС.
Например, говорит эксперт, чтобы продавать в Европу нашу мясомолочную продукцию, нужно сертифицировать не только молокозаводы, но и самих коров, пастбища, для чего требуются специальные лаборатории по европейским стандартам, а это очень дорого.
Вдобавок, скажем, Польша, которая тоже производит много молока и молочных продуктов, вряд ли заинтересована в конкуренции со стороны белорусов, отметил собеседник.
Получается, что в ЕС продать наше молоко труднее, чем в Россию, при том что козни Россельхознадзора стали притчей во языцех?
Разница в том, что Россия создает барьеры произвольно, часто из политических соображений, Евросоюз же действует в сугубо правовом поле. Другой вопрос, что иные правила чересчур сложны, пояснил эксперт.
Эти проблемы Минск пытается снять, в частности, через работу Координационной группы Беларусь — ЕС, но процесс идет очень медленно, отметил Мельянцов, который сам участвовал в заседаниях группы как представитель гражданского общества.
Причем он отмечает вот какой парадокс: специфика небольшой авторитарной страны позволяет Минску порой быстрее принимать решения, чем евросоюзовской махине с ее демократией и тягой к консенсусу.
Помешает ли диалогу с ЕС «дело профсоюзов»?
Продвижение белорусских товаров на европейский рынок осложняется еще и тем, что Беларусь до сих пор не входит в ВТО, отметил в комментарии для Naviny.by эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич.
Он также напомнил, что в свое время Беларусь исключили из Обобщенной системы преференций (ОСП) ЕС за нарушения прав профсоюзов, а это также привело к потерям в торговле с Европой.
Здесь стоит добавить: как раз сегодня стало известно, что передано в суд «дело профсоюзов». Его фигуранты — лидеры независимого профсоюза РЭП Геннадий Федынич и Игорь Комлик, за которых в случае сурового приговора стеной встанет прогрессивная мировая общественность.
Международным профсоюзным объединениям вообще палец в рот не клади, как Минск уже убедился, вылетев из ОСП. А тут еще комментаторы усиленно обрисовывают в деле (возбужденном формально за неуплату налогов) политический след: профсоюз РЭП приложил руку к прошлогодним «дармоедским» протестам.
Так что это дело становится для белорусских властей непростой задачкой. Гнилой гуманизм им не присущ, но вот в прошлом году тихо закрыли даже более суровое дело «Белого легиона», потому что посади его фигурантов в тюрьму — Европа при всей нынешней лояльности заелась бы всерьез.
Повестки дня не вполне совпадают
А в целом — да, Европа ныне мягка. Потому, в частности, разговоры, будто Кремль не дает Минску развивать с ней диалог, во многом спекулятивны.
«Не думаю, что ЕС ставит перед Беларусью какие-то вопросы, которые могут вызвать проблемы в отношениях Минска с Россией», — говорит Карбалевич.
Другое дело, добавляет он, что повестки дня у Минска и ЕС «не совсем совпадают». Если белорусские власти хотят перевести сотрудничество на сугубо прагматичные рельсы (экономика, энергетика, трансграничные проблемы и т.п.), то Брюссель все же «хотел бы говорить и о политических вещах, правах человека».
Отмечу: сегодня отголосок этой тематики прозвучал в словах Лукашенко, когда тот сказал Хану, что мы, мол, не снимаем с повестки дня «разговоры о демократии, свободе слова, политзаключенных, отмене смертной казни».
Но красноречивы два момента. Во-первых, слово «разговоры». Проводить всякие семинары на тему той же смертной казни белорусские деятели научились, только вот на деле сдвигов ноль. И так можно толочь воду в ступе по всем «деликатным» вопросам.
Во-вторых, белорусский президент подчеркнул, что нужно концентрироваться на экономике, а не вопросах политических перемен, «в противном случае повторим судьбу Советского Союза». Иными словами, перестройки а-ля Горбачев от Лукашенко не ждите.
Брюссель не станет воевать за демократию вместо белорусов
В последнее время европейские функционеры и сами стараются публично не артикулировать претензии к белорусским властям по части демократии, прав и свобод, что было видно и по выступлениям, дискуссиям на майском форуме «Минского диалога», говорит Карбалевич, который участвовал в конференции.
Отметим, что сам форум был жестоко раскритикован частью оппозиции. Мол, сугубо имитационная площадка, которая помогает отбеливать режим.
Вообще в белорусском независимом сообществе господствуют две крайние точки зрения на нынешний процесс нормализации отношений Беларуси с Европой. Одна позиция, если грубо, такова: европейцы оказались беспринципными, предали борцов за белорусскую демократию; режим навязал диалог на своих условиях и тем временем потихоньку додавливает оппозицию, гражданское общество, независимые СМИ.
Вторая точка зрения: все равно никакой революции тут не будет, а вот Россия может нас поглотить как дважды два. Так что пусть Европа работает хотя бы с авторитарным режимом, это все же укрепляет независимость Беларуси, а режим не вечен.
«У Запада сегодня просто нет других вариантов. Во-первых, повестку дня отношений с Беларусью диктует геополитика. Во-вторых, Евросоюз пришел к выводу: пока само белорусское общество не созрело для перемен, попытки подталкивать их извне не дают эффекта», — считает Карбалевич.
Проще всего гнать в Европу бензин и солярку
Да, в каком-то смысле белорусское руководство сегодня на коне, даже может забрасывать Хану претензии. Но стоит разобраться: а почему у Беларуси нет даже базового соглашения с ЕС?
Пикантность в том, что в 1995 году молодой тогда президент Лукашенко уже подписывал в Брюсселе соглашение о партнерстве и сотрудничестве с Евросоюзом. И даже заявил, что это наш «первый важный шаг в направлении главной цели — вступления в Европейский союз».
Ну, насчет вступления молодой президент погорячился. Однако не будь референдума 1996 года, который резко усилил полномочия Лукашенко, но при этом вдрызг рассорил его с Западом и перечеркнул ратификацию того соглашения, отношения Беларуси с ЕС могли бы сегодня быть не в пример более развитыми. Упущено страшно много времени.
Еврокомиссар Хан между тем прилетел, чтобы участвовать в десятой сессии неформального диалога министров иностранных дел и министров по делам цифровых технологий стран «Восточного партнерства».
Белорусскому начальству тут есть чем козырнуть. Объявлен курс на создание IT-страны. В конце прошлого года Лукашенко подписал декрет о развитии цифровой экономики, на днях издал указ на эту же тему.
Но вот какая закавыка: пока похоже на то, что власти пытаются вывести некий гибрид цифровой и совковой экономики, потому что не готовы отказаться от административно-командной модели хозяйствования, реформировать неэффективный госсектор.
К тому же у нас улучшилась экономическая конъюнктура, здешним крепким хозяйственникам пошла карта, прежде всего потому, что подорожала нефть. И можно гнать в Европу нефтепродукты по хорошей цене, не особо заморачиваясь реформами.
Да, завтра нефть может снова подешеветь или Россия подрежет крылья белорусской нефтепереработке своим налоговым маневром. Но мозговать над такими сложными перспективами, обременять себя дальнобойными стратегиями белорусское начальство не привыкло. Лукашенко — гений конъюнктуры. А она сейчас благоволит.
Александр КЛАСКОВСКИЙ