- Внутренняя политика в Беларуси явно сдвинулась в репрессивную сторону. 24-25 марта, во время санкционированного Дня Воли, силовики задержали не только набившего оскомину Дмитрия Дашкевича, но и белорусских рок-звезд. Кто и зачем санкционировал массовые задержания?
- Во-первых, внутренняя политика белорусского режима всегда была и будет репрессивной, она по определению не может быть другой. Вся система выстроена и направлена на контроль и подавление любых открытых действий со стороны оппозиции. Тем более, если эти действия не соответствуют идеологическим установкам правящего класса. А День Воли таковым и является. С одной стороны, он является выражением альтернативной идеологии, альтернативного взгляда на историю страны, что противоречит официальной, государственной идее. С другой стороны, этот день всегда был символом противостояния нынешней власти. Ведь центральным, главным посланием этого праздника есть Воля, Свобода. День 25 марта с середины 90-х приобрел политическое значение в нашей стране. Этот день всегда вызывал некую напряженность и опаску у белорусской власти. Режим пытался маргинализировать его.
Но несмотря на все усилия, в последние годы он приобрел совершенно иное значение и в значительной мере популяризировался с молчаливого согласия властей. И хотя радикально-оппозиционное наполнение даты уменьшилось, День Воли остается символом борьбы за независимость и свободу. Поэтому он никогда не будет встроен в официальный дискурс и всегда будет сопровождаться репрессиями.
Во-вторых, либерализация, демократизация, белоруссизация имеет свои границы. Она не может выходить за рамки отведенного географического и информационного пространства. Посредством репрессий власти не только очерчивают границы этого пространства, но и предупреждают распространение психологической и политической раскрепощенности в обществе. Другими словами, это демонстрация силы, которая должна была показать, что внутри системы ничего не поменялось и меняться не будет. Разговоры же о некой внутренней трансформации - это лишь иллюзии части национальной интеллигенции, которая в своем воображении мечтает о "национализации" Лукашенко.
- Казалось бы, на фоне российской угрозы режиму следовало бы укрепить свои позиции у национально ориентированной части общества, однако власти сделали все с точностью до наоборот. Национальное сознание страшнее российской угрозы?
- Режим Лукашенко хочет втиснуться между русским и белорусским (национальным) мирами. Его мир - это модифицированный советский мир, который в силу внутренних особенностей, по содержанию близок русскому. Белорусский мир во всех его ипостасях враждебен советскому миру. Власти пытаются препарировать, встроить отдельные элементы национальной истории в свой советский мир, что, конечно, не влияет на укрепление независимости и на информационную безопасность Беларуси. Более того, опора на национальные ценности требует полной и масштабной перестройки всей системы государственной политики, а на это Лукашенко никогда не пойдет. Он советский человек, и ему не по пути с человеком национальным.
- Впрочем, репрессии в отношении демократической части общества не в новинку. Но Лукашенко 25-26 марта не только вернулся к «расстрельной риторике», но и ужесточил ее - председатель Могилевского облисполкома отправлен в отставку. Лукашенко действует по принципу «бей своих, чтобы чужие боялись»?
- Не следует забывать, что страна входит в предизбирательный период, который всегда для режима являлся стрессовым. А в нынешних условиях, с учетом экономических проблем и давления со стороны России, стресс гораздо сильнее. Для власти важно не допустить разбалансировки системы контроля и давления на общество, дабы избежать повторения ситуации 2010 года. Тогда даже формальная либерализация отношений привела к неожиданному всплеску и Площади.
Сегодня экономическая ситуация гораздо хуже, недовольство в обществе разрастается, социальная поддержка Лукашенко крайне низка. Проблем значительно больше, чем инструментов для их разрешения. При малейшей ошибке, потере контроля может произойти новый социальный взрыв. Поэтому в ближайшие годы давление и репрессии на оппозиционных активистов, СМИ будут возрастать.
- Новый виток "закручивания гаек" никак не пойдет на пользу отношениям с Западом. Или официальный Минск и не стремится к потеплению двусторонних отношений: пусть искорка тлеет, но не разгорается?
- Когда речь идет о сохранении стабильности системы и власти, отношения с Западом в расчет не принимаются. Так было всегда. Нужно также учитывать, что Европа уже не такая принципиальная в своем подходе к белорусскому режиму. В ближайшее несколько лет проблема нарушения прав человека в Беларуси не будет темой для обсуждения и руководством к действию.
- Какую задачу-минимум и задачу-максимум преследует Лукашенко, развязывая новый виток напряженности в стране?
- Выборы мотивируют Лукашенко к жесткой реакции в экономическом управлении. Эта система ущербна, она не может работать иначе, чем сейчас. Постоянная смена руководства всех звеньев только подтверждает всю несостоятельность нынешней модели. Лукашенко не может и не хочет идти на реформы, преобразования.
Единственный ресурс, который у него остался, - это регулярные, в основе своей нерациональные репрессии в отношении чиновников. Если бы Лукашенко вдруг стал директором колхоза или предприятия в нынешних условиях (которые он создал своей непродуманной политикой), он был бы среди тех, на кого он сегодня одевает наручники и "пускает под нож". Экономический и управленческий кризис будет нарастать (особенно в период избирательных кампаний), будет увеличиваться репрессивная риторика и политика. Учитывая тот факт, что электорат покупать уже нечем, "пряники" закончились, остается прибегать к репрессиям. Думаю, что "Купаловский" кейс будет главным продуктом, который станут продавать в период президентской кампании.
